Статья 2

Военно-полевой госпиталь Виктора Хомутова

"…жатвы много,
делателей мало…"
(Евангелие от Луки: 10:2)

Виктор Павлович Хомутов - заведующий травматологическим отделением Городской больницы Святой Преподобной мученицы Елизаветы (Санкт-Петербург), ведущий травматолог, руководитель Центра стабильно-функционального остеосинтеза, кандидат медицинских наук. С 1987 года находился в Афганистане в должности главного травматолога 40-й армии. Награждён орденами и медалями СССР и Демократической Республики Афганистан.
По окончании военных действий в ДРА вернулся в родную Военно-медицинскую академию, однако приобретённый в области экстремальной практической медицины опыт кардинально откорректировал его намерения: В.П. Хомутов увольняется из Вооруженных Сил и без колебаний принимает предложение возглавить травматологическое отделение городской больницы.
С этого момента Первое травматологическое отделение больницы, Первая Травма, как называют её в обиходе, становится своеобразным военно-полевым госпиталем с вытекающими отсюда следствиями: здесь российские инвалиды - участники афганской и других локальных войн получают реальную квалифицированную медицинскую помощь - но не как униженные просители, а как люди, достойные уважения и повышенного внимания, как солдаты, пострадавшие за интересы Отечества.

КАК ХОМУТОВ ГЕНЕРАЛА ЛЕЧИЛ
Виктор Павлович только что вернулся с операции, и, судя по его настроению, операция прошла успешно. Так что визит журналиста не должен стать для него уж очень обременительным, можно даже немного расслабиться. Под такое настроение на мой вопрос типа - а что вы делали в Афганистане? - ответ получился соответствующим. Впрочем, судите сами.

- Позвали нас в Афганистан с первых же дней начала боевых действий. Военно-медицинская академия направляла туда своих специалистов, и практически все преподаватели должны были пройти там боевое крещение. Вот и меня вызывает начальник кафедры военной травматологии и ортопедии генерал, профессор Ткаченко С.С. и говорит, что вот, мол, и твой черёд пришёл, так что собирайся. Как собираться, мне известно с детства - и отец, и старший брат - военные. Пошел на медкомиссию, а у неё вопросы по поводу моего здоровья, с чем я согласиться не мог и добился отправки "за речку". Вначале нас призывали на три месяца, на проверку, если выдерживали, то посылали на год - на два.

Летим. Перевалочный пункт в Ташкенте. Жара, пыль, грязь, долгие ожидания отправки, наконец, посадка, самолёт - транспортный,погрузили нас в него, как скот, и подумалось тогда, что ведь для некоторых из нас эта поездка может оказаться последней в жизни. (так, собственно, для некоторых из нас и случилось потом…). Прилетели. Никто нас не ждёт, не встречает, ни поесть, ни попить… Правда, в следующий раз все эти мелкие неприятности уже не замечались.

И вот я в Кабуле, в военном госпитале. Там уж полно раненых, горячка, суета, истерика… Раненых подвозят и днём, и ночью, и в любое время их надо принять, обследовать, оказать срочную помощь, спасти. Учились не только лечить, но и принимать самостоятельные и весьма ответственные решения, конечно, и отвечать за них. Невозможно было оградить себя от тяжёлого переживания потери людей, как невозможно было отгородиться от постоянно преследующего укора самому себе в том, что вот не смог, не успел...

Народ там встречался разный. Были толковые ребята, настоящие, а были и избалованнее сынки, трусливые, ненадёжные, на них нельзя было положиться ни при каких обстоятельствах, тем более - в трудных. Кто-то приезжал за звёздами на погоны, за медалями - орденами на грудь, а кто-то, не задумываясь, оставлял там свои молодые жизни, защищая интересы страны - как они это понимали...

Привелось мне лечить самого генерала Варенникова. Вы знаете, что через него шли все согласования с Москвой по всем афганским операциям. Жара, пот катится градом, афганская пыль скрипит на зубах, толстым слоем покрывает одежду и обувь… а тут меня срочно вызывают к генералу, заболел генерал. Лечащий его врач полковник, критически оценив мой "непартикулярный" вид, вопросительно смотрит на меня - на закатанные рукава рубашки, на легкие, не по форме, ботинки… Но ведь я пришёл по срочному вызову! В нашей академии нас учили так: к любому начальнику, если он заболел, относиться, как к обычному пациенту! Я так и делал, пусть передо мной и сам генерал Варенников. Растерявшись перед моим решительным видом, полковник вынужден был отступить. После чего у кровати больного завязался нормальный разговор. "Ты откуда? - спрашивает Варенников, - кто твои родители?". (Генерал узнавал, кто пришёл его лечить.) Спрашивает, а чем я тут болел? Малярией, отвечаю. "Я тоже здесь переболел, - отвечает. "А рецидивы были? И у меня были…".

Словом, познакомились. Начал я осматривать генерала, и оказалось, что травмы у него никакой нет, а есть проблема с сосудами, то есть, выходило, что он с сосудистой патологией.
- Я не сосудистый хирург, - говорю генералу.
- А ты иди, с ними проконсультируйся, как надо меня лечить, и возвращайся…

Что делать - генерал велит советоваться, значит, надо советоваться. Посоветовавшись, вернулся к больному, поставил капельницу, и два с половиной часа, пока она капала, мы душевно беседовали о своём.
Потом проблемы со здоровьем ещё возникали у генерала, и начальник госпиталя посылал к нему разных специалистов - а Варенников их выпроваживал со словами: "Пошлите ко мне Хомутова!"