198120, Санкт-Петербург, пр. Старо-Петергофский, д. 54, литера В

  телефон: (812) 400-07-74


 

 

ОООИВА Санкт-Петербург
 Помним...

За 10 лет афганской войны погибло более 15000 военнослужащих советской армии и почти 54000 были ранены.

Вечная память погибшим

Книга памяти

 Пожертвование

Мы благодарны всем оказавшим материальную поддержку нашей организации.

подробнее
 Информеры



Погода в России

Статья 4

ВОСЬМИДЕСЯТНИКИ:
ЮНЫЕ, СМЕЛЫЕ, В ПЫЛЬНЫХ ПАНАМАХ…

Сегодня наш рассказ об одном из восьмидесятников - так мы назвали представителей трудных, до конца не осознанных и до конца не понятых, во многом противоречивых, трагических восьмидесятых теперь уже прошлого столетия. Прежде всего, для немалой части только вступавшего тогда во взрослую жизнь поколения, преисполненного светлых надежд и оптимистических устремлений. Но в его жизнь неожиданно ворвались чужие для него города - Кабул, Кундуз, Баграм, Кандагар, Панджшер, ставшие особыми вехами в его биографии, в его жизни, в его судьбе.

Эту своеобразную летопись мы открыли в минувшем году, рассказав на своём сайте и в газете «Побратим» об Александре Гаращенко, получившем на афганской войне тяжелейшие ранения, но сумевшем победить и в этой войне за полноценную, не смотря ни на что, жизнь.

Сегодня наш собеседник Олег Никулин.

Это имя теперь уже широко известно в нашем городе, и не только в нашем. Но об этом и многом другом мы попросим рассказать самого Олега. Пока же коротко представлю его портрет, каким я увидела его, и расскажу, что узнала о нём из его искренних и коротких рассказов о его судьбе, о поиске им смысла жизни и самого главного в ней.

Он красив, умён, энергичен; кажется, холерик, способный мгновенно зажечься и зажечь других; он может расположить к себе даже ни слова не понимающих на русском иностранцев и после непродолжительного общения с ним готовых поверить каждому его слову и пойти за ним.

У него много друзей. Вместе они строят, вернее, созидают «ХРАМ МИРА» - так назвали они свое афганское братство, стремящееся своим одухотворяющим созиданием соответствовать значению и смыслам того и другого понятия в отдельности - ХРАМ и МИР и обоим вместе, в неразрывном их единстве, - «ХРАМ МИРА».

Олегу Никулину было ровно восемнадцать, когда он, жизнелюбивый, светлый, романтичный юноша, выпускник средней школы, оказался на войне. Как в кино. Или - как во сне.
Но это был не сон.

И было всё как надо: школа - армия - жизнь…

- Я родом из Терских казаков. Родился в городе Нальчике. Мама - из Грозного. Батя (Царствие небесное!) родом из глухой деревни в Кабарде под названием Благовещенка!

Пытался получить военное образование - тогда все мальчишки моего возраста мечтали быть военными. В них влюблялись девчонки, будущее с ними представлялось спокойным и надёжным. Быть военным было престижно. У нас в школе проводились «3арницы», мы бегали с автоматами, мы вступали в комсомол, и было все как надо, всё по-настоящему, все естественно: школа - армия - жизнь. Никто даже не задумывался о том, где будет служить: куда Родина пошлёт!

И вот - Армия. Апрель 1983-го года. 9 марта мне исполнилось восемнадцать, а 2 апреля я уже в Армии. О том, что нас направляют в Афганистан, узнали только в Ташкенте. 1 июня пересекли границу.

Границу между безмятежной юностью и суровой военной взрослостью.

Между миром и войной.

Я – связист, радиотелеграфист 1 класса (до призыва учился на курсах ДОССАФ). В Афгане - командир отделения связи вч.пп.94013. Кундуз, Мой позывной - «Рокада».

Первое впечатление от встречи с войной: сначала любопытство, потом - испуг. Вернее, шок. Почти у всех у нас был шок, когда мы вышли из вертолёта, и нам на головы упало горячее облако - на голову, на плечи… невыносимая жара, духота, нечем дышать, пересохло в горле... И вдруг все почти одновременно увидели табличку «Вода», и все, не сговариваясь, рванули к ней огромной беспорядочной толпой, А нам навстречу выбежал полуодетый человек с автоматом и с бешеным криком «Стоять!» начал палить из автомата (правда, поверх наших голов). «Всем строиться!», - закричал он что было мочи. От такого зычного крика все оторопели, и тогда он начал разливать воду в наши кружки.

Невыносимо страшно было поначалу, когда пуля летит над головой, и ты слышишь, как она летит. Для неискушённой психики мальчишки этот звук казался жутким, противоестественным и потому страшным.

Я был в Кундузе. А Вовка - в Баграме…

Нас всех раскидали по разным точкам. Володя Свиридов из Барнаула был моим другом. К сожалению, я его очень скоро потерял. Он попал в Баграм - наверное, знаете, что там произошло 30 апреля 1984 года. Володя погиб в ставшем потом известном «Королёвском батальоне», тогда батальон попал в засаду, и около половины ребят из 1-го мотострелкового батальона 682 полка погибли. Случилось это 30 апреля 1984 года, во время проведения боевой операции в ущелье Хазара. За все годы этой войны не было таких больших потерь в одном бою. Солдаты окрестили этот батальон «Королёвским» - по имени комбата Александра Королёва.

Мы были счастливыми хотя бы потому, что остались живыми

- Вы и ваши товарищи, получившие ранения и ставшие инвалидами, как ощущали себя по возвращении домой «в новом статусе», особенно первое время?

- Конечно, нам хотелось, чтобы к нам относились если уж не как к героям, то, по крайней мере, как к заслуживающим доброго заботливого внимания. Однако многие из нас остались один на один со своими проблемами. И такой неожиданный груз проблем для некоторых из нас оказался непомерно тяжёлым, порой даже невыносимо тяжёлым - с вытекающими отсюда последствиями. В то же время многие, вопреки всему, сумели утвердиться в этом новом «статусе» и даже стать счастливей многих других - здоровых, не служивших, не раненых, с руками и ногами.

Мы счастливы, хотя бы потому, что остались живы!

Как я не стал американцем

- У вас ведь был шанс остаться в Америке...

- Да, я побывал в Америке, почти сразу после Афганистана. В моей песне, которую я написал под впечатлением от этого события, есть такая строфа:

Объявлена посадка, маршрут Нью-Йорк - Москва,
И подан трап на борт «Аэрофлота».
Прощайте те, кто там остался навсегда,
Я возвращаюсь, мне домой охота!
Я возвращаюсь к вам, я возвращаюсь сам,
И слёзы на глазах - за нас обидно:
Ну, почему же там они живут, как нам
Не может даже в сладком сне присниться?

Не относитесь к моим стихам слишком строго. Сейчас я и сам отношусь к ним иначе, чем тогда. Тогда все было горячо, остро, хотелось выплеснуть разрывающие душу эмоции, поделиться ими, чтобы стало хотя бы чуть-чуть легче. Это был 1990 год!!!!!

- И всё-таки - как вы там оказались?

- Это была частная поездка, с билетом в один конец и с одним центом в кармане. Для нас, мальчишек той поры, Америка была окутана романтическим ореолом, в основном из-за наших музыкальных кумиров того времени. Нас было трое, ветеранов Афгана. Мы пели под гитару свои афганские песни. И, знаете, - пользовались успехом! В конце-концов мы вышли на Людмилу Торн. Aмериканка русского происхождения, она во многом помогала известным советским диссидентам и совершенно безвестным советским солдатам, попавшим в плен на афганской войне. За свои деньги она выкупила у маджахедов двенадцать наших парней и привезла их в Штаты.

Этой женщины больше нет с нами. Но, уверяю вас, её поминают добрым словом многие наши соотечественники там, в США. Я с ними встречался и общаюсь с ними до сих пор. Но! Там всё - не моё. Я вернулся домой!

«Ранены мы в душу тобой Афганистан…»

- Афганистан кардинально откорректировал наши жизни, в том числе, и мою, мои жизненные планы...

Да, с каждым годом нас остаётся все меньше. Наши парни умирают от болезней, от наркотиков, увы, и водки тоже, от нервов, по разным причинам распадаются семьи. И в этой настигающей нас реальности мы еще сильнее тянемся друг к другу. Мы находим радость в общении друг с другом, поэтому часто собираемся вместе. Вместе нам хорошо, у нас общие воспоминания, мы шутим, смеёмся, поём наши песни, нас, афганцев, тянет друг к другу, мы ищем друг друга, мы объединяемся, мы - единомышленники, соратники.

Очень помогает гитара, там, где человек с гитарой, там вокруг него всегда собираются люди, я с детства это знаю. Сколько себя помню, я всегда был с гитарой.

После Афгана репертуар был только про него, особенно в первые пять-шесть лет, только про Афганистан. Попытался уйти от военной тематики - в надежде найти другую - но почему-то не получается. Слишком глубоко засел Афганистан. «Ранены мы в душу тобой Афганистан» - пластинка под этим названием была записана в Ленинграде в 1989 году.

- Как поёт Юрий Шевчук - «Война бывает первою и больше не кончается»…

- Да, это утверждение я разделяю полностью… Так случилось, 20 лет назад я познакомился с Юрой Шевчуком. Нас очень многое связывает: мы учились в одной школе, нас что-то срывает в миг с места, и мы мчимся, мчимся навстречу судьбе!

Война становится стержневой темой жизни, она определила стиль всей жизни. Это судьба. Общая судьба, объединившая ветеранов, они, как никто, понимают друг друга, у них общая боль. Мы говорим на одном языке, мы поем одни песни, больше всего понятные нам. Не случайно мы объединились и находимся теперь в едином пространстве и едином времени. И всё это называется «ХРАМ МИРА».

По профессии я – режиссер, радио- и телеведущий. Наши поездки - это особый вид деятельности. Мой «тревожный чемоданчик» всегда на изготовке, всегда на своём месте - несмотря ни на что. Как стало невмоготу - чемодан в одну руку, гитару - в другую и - с друзьями по любому маршруту, который выбираем сами. Мне могут позвонить в любое время суток: надо поддержать бойцов! И мы едем, летим туда, где нас ждут, где в нас возникла необходимость, где в это время, в силу разных обстоятельств, в нашей поддержке больше всего нуждаются: Чечня, Таджикистан, Югославия, Афганистан... Да мало ли где ещё нас зовут на встречу…

И мы, по первому же телефонному звонку - не важно, когда, в какое время суток он раздастся - выезжаем по заданному маршруту. И в этом тоже смысл и ритм нашей жизни. Как игра на барабане…

- А причем здесь «игра на барабане»?

- Барабан, по моему убеждению, самый сложный музыкальный инструмент, а удары его, как ритмы сердца. Ритм может быть разный, главное, чтобы он был гармоничным, ровным. Если кто-то сбивается с ритма, всё сразу рушится - вся мелодия, весь авторский замысел, всё сразу рушится - смысл, мысль, цель… В ритме заключается философский смысл мелодии жизни. Темп может быть быстрее, медленнее, но если нет ритма, всё рассыпается.

В ритме, в ансамбле ритма можно играть живую музыку коллективом единомышленников, все вместе, в одном звуке, в одном дыхании… Музыка становится живой, и тогда смотришь друг на другу и - взлетаешь! Представляете?! Мы можем своими руками одновременно сочинять и играть музыку своей жизни! При этом очень важно найти самую первую ноту и не утратить её под гнётом больших и малых потрясений жизни.

Именно так хотелось бы жить. Когда взлетает в восторге душа, и ты вместе с ней паришь над собой, над обыденностью и испытываешь неописуемый восторг от пронизывающего тебя ощущения происходящего с тобой и с миром.

Наверное, для этого мы и вернулись с войны.

Ирина Алябьева

28 Апрель, 2012 / Просмотров: 3795 / ]]>Печать]]>
 
 Соцсети




 Наши партнеры












© 2024 Все права защищены oooiva-piter.ru